«Ящик» — великий и ужасный

Казнокрады «Останкина». Создание ОРТ. Убийство В. Листьева. ТВ или выгребная яма? Как появились «Дорожный патруль», «Акулы пера», «Дог-шоу». Изгнание с ТВ Александра Солженицына. Как «ушли» О. Попцова и привели Э. Сагалаева. СМИ ставят на Ельцина, а Ельцин ставит на СМИ. Пир во время чумы. Дрессура широких масс, или «Больше шлюх, больше грудей и больше развлечений!». «Моя семья», «ОСП-студия», «В постели с…». Пошлое ТВ. Телешок Ролана Быкова. «Утренняя звезда» уходит с ОРТ

[...] В 1992 году КРУ «нарыло» весьма серьезный материал о финансовых хищениях в «Останкине». Эти результаты тогда же заинтересованные лица попытались похерить, но благодаря СМИ они все же оказались достоянием гласности. Однако на ситуации в «Останкине» это совершенно не отразилось: люди почитали, повозмущались… и все пошло по новой. Когда уже через год Счетная палата попыталась установить подлинное финансовое положение дел в компании, у нее ничего не получилось — отсутствие отчетной документации, прохождение денег от уставного капитала до прибыли различных АОЗТ и самой ВГТРК было запутано настолько умело, что никакой возможности установить истину у проверяющих не было. Впрочем, может и было, однако боссы ТВ были тогда уже настолько богаты, что могли заткнуть рот любому проверяющему.

И в самом деле, деньги на ЦТ текли, что называется, рекой. В 1994 году, исходя из самых минимальных расценок на телерекламное время с учетом 30 % скидки, компания должна была за 407 часов рекламы получить 87 миллионов долларов (в рублях — 187 миллиардов). Однако по бухгалтерской отчетности поступило всего 82,5 миллиарда. Куда делись остальные деньги? Вопрос риторический.

Из каких же источников складывалась «золотая жила» «Останкина»? Во-первых, сокрытие от государства громадных сумм за рекламу, во-вторых — постоянные неплатежи связистам и манипулирование бывшей собственностью всесоюзного телевидения как в России, так и за рубежом, в-третьих — так называемая «джинса», или скрытая реклама (целевые взносы спонсоров в обмен на постоянное упоминание в различных передачах и бесплатное транслирование их символики), в-четвертых — неравномерное распределение получаемых и выручаемых средств между программами, студиями, редакциями и т. д. Последний пункт требует пояснения. К примеру, на первый квартал 1995 года «Останкино» закупило у фирмы «Y» 43 передачи «X» по цене 17,5 тысячи долларов за одну передачу. Итого — 720 тысяч долларов. Если учитывать, что производство простенькой программы обходилось фирме-производителю всего лишь в 4–5 тысяч долларов, то легко подсчитать, какая сумма проходила по графе «выручка». Парадоксально, но факт: богатыми людьми на ТВ могут считать себя лишь несколько десятков человек, в то время как подавляющая часть сотрудников телецентра получала копейки — в 1994 году их средняя зарплата составляла 300 тысяч рублей (по ценам того времени).

Нельзя сказать, что тогдашний руководитель «Останкина» А. Яковлев не понимал, что творится в его вотчине. Понимал, но изменить ситуацию к лучшему не хотел, поскольку был полным профаном в финансовых делах. Судя по всему, именно это и могло стать той причиной, по которой приближенные к власти телебоссы именно его рекомендовали себе в руководители. В одном из интервью 94-го А. Яковлев честно признавался:

«Я не понимаю, за сколько можно купить ту или иную программу. Боже упаси меня с деньгами связываться! У меня с финансами беда, плохо я в ценах ориентируюсь. У нас и дома жена хозяйством заведует, все покупки на ней. Если на семейном мелководье я с денежной проблемой не справляюсь, где уж мне браться за останкинские глубины?! Однако я ни от чего не устранялся. Просто я не считаю, что председатель компании должен замыкать все вопросы на себе. Есть люди куда более компетентные в своих областях, чем я, пусть они и демонстрируют полученные знания и навыки. Себе я оставляю общее руководство…

Верно, скрытая реклама наиболее труднодоказуема. В принципе под эту самую рекламу любой материал подогнать несложно. Только в таком случае надо признать, что любое упоминание человека на экране — реклама. Например, я знаю, что за показ зрителя на трибуне во время футбольного или хоккейного матча операторы берут пятьдесят тысяч рублей. Заплатите сто тысяч, вас два раза покажут. Этот факт мне известен с чужих слов, об остальном я могу только догадываться, однако догадки не являются основанием для оргвыводов. Неужели вы думаете, что оператор мне признается, что берет деньги со зрителей? Как я это докажу? Бегать по трибунам, опрашивать людей, которых по телевизору показали, узнавать, платили они или нет? Вы полагаете, кто-нибудь скажет?..

И все-таки я пытаюсь навести финансовый порядок. Сейчас я, к примеру, запретил бартерные сделки. Речь идет об обмене кино на рекламное время. Допустим, вы даете мне для показа какой-нибудь сериал, а я за это предоставляю вам часы для рекламы на Первом канале. Почему я эту лавочку поломал? Во-первых, из-за раздражения низким качеством ряда этих фильмов. Я-то знаю, что предлагаемые нам «шедевры» идут только в глухой американской провинции, меня в этом отношении трудно обмануть — я все-таки одиннадцать лет проработал в Канаде и США. Опыт есть. Но качество кинопродукции — лишь одна причина, по которой я отказался от бартера. В этой форме заложена возможность незаконно наживаться. Внешне все чин по чину, заключен договор, под который никакие юристы не подкопаются. Однако ведь реальная разница в цене фильма и стоимости отводимого рекламного времени колоссальная! В прайм-тайм за рекламную минуту надо платить 15–18 тысяч долларов. А сколько платят? Куда девается вилка между называемой суммой и выплачиваемой? Правильно, известно куда. Поэтому я выступил против бартера. Тогда и посыпались в мой адрес угрозы. Мне даже пришлось сменить номер телефона. Но угрожали не только по телефону. Однажды, к примеру, мне перед дверью квартиры похоронные венки ставили. Как бы на мою будущую могилку…»

Любопытное исследование провел в свое время А. Альшиц (его результаты затем были опубликованы в газете «Век»), который попытался выяснить, сколько денег поступает от рекламы на ТВ и как эти деньги распределяются. Вот его собственный рассказ:

«Я обратился к главе «Останкина» Александру Яковлеву, попросил о встрече. Сказал, что хочу говорить о ситуации с рекламой на ТВ. Секретарь обещала доложить и записала мой телефон, чтобы сообщить, когда Александр Николаевич сможет меня принять. Умные люди, правда, предупредили: Яковлев с тобой говорить на эту тему не станет. Тем не менее я в течение двух месяцев звонил в приемную. Мне любезно сообщали, что записка с моей просьбой на столе Александра Николаевича. Он о ней помнит… Увы, Яковлев так и не принял. Не отказал, но звонка я так и не дождался.

И тогда я стал обзванивать студии ТВ. Все подряд… Нет, с руководителями телекомпаний и программ мне говорить не довелось. Верные секретари и просто рядовые работники, едва заслышав, чего я хочу, немедленно сообщали, что они коммерческими вопросами не занимаются. И отсылали меня в различные рекламные подразделения. В результате мне удалось связаться с некоторыми рекламными агентствами.

В частности, я побывал в рекламном агентстве, которое готовило рекламные ролики «Сникерса» и «Марса», где работали свыше 50 человек. Но что касается финансовой стороны вопроса, то на эту тему со мной никто говорить не стал. Коммерческая тайна. В условиях рынка, объясняли мне, фирмы и агентства имеют право не раскрывать информацию коммерческого характера. Как выяснилось, коммерческий характер имеет любая информация о работе фирмы.

Но вот что удивительно. Стоило мне обратиться в любую западную фирму, и ее представители с легкостью, безо всяких согласований рассказывали мне то, что у нас было страшной тайной. Американские, немецкие, французские фирмы говорили, сколько они выпускают холодильников или телевизоров, какова их себестоимость и норма прибыли. И уж тем более охотно, я бы сказал, с гордостью сообщали, сколько они тратят на рекламу. Судя по всему, у них там, на Западе, дело обстоит иначе. Вот список крупнейших компаний, лидеров рекламного бизнеса.

Компания «Проктер энд Гэмбл». Затраты на рекламу за год составили 672 млн долларов. Это 5,6 % от общего объема продаж. «Сирс Робак энд компани» — 544 млн долларов, 2 % от общего объема. «Дженерал Фудс» — 456 млн, 5,5 %… Как видите, никакой коммерческой тайны в рекламном бизнесе у них нет…

У нас же коммерческая тайна развязала руки мафии. Как вы думаете, сколько то же «МММ» тратит на рекламу? А во сколько фирме «Дока-хлеб» обходится участие в «Поле чудес»? Не знаете? И я не знаю. Но я знаю, что некоторые наши известные бизнесмены покупают виллы на Кипре и прочих теплых островах. Это мне сообщили в посольстве Кипра.

Нет, ради бога, пусть покупают. Но, как вы, наверное, догадываетесь, покупают полулегально, не декларируя доходов. О том, как распределяются деньги в шоу-бизнесе и рекламе, как, впрочем, в любом другом бизнесе, у нас говорить не принято. А в Америке принято. Там каждый год сообщается, кто сколько заработал. У нас это коммерческая тайна, которую тщательно скрывают. Ну а бизнес, который ведется из-под полы, что бы там ни говорили, — это криминальный или полукриминальный бизнес…»

В марте 1994 года в Москве был убит (взорван в собственном автомобиле) глава торгово-промышленной группы «БСГ» Глеб Бокий. Какое отношение он имеет к теме нашего разговора? Самое непосредственное — незадолго до своей гибели Бокий вложил большие деньги в рекламу на ОРТ. О том, как это происходило, рассказывает журналист О. Лурье:

«30 марта Бокий с «компаньонами» встречался с Владом Листьевым в ресторанчике на Кропоткинской. Во время беседы речь шла о том, чтобы листьевский «ИнтерВИД» передал некоторую часть рекламного времени на ОРТ молодой компании «БСГ». «Компаньоны» «уломали» Листьева поделиться рекламным временем, но, выходя на улицу, Листьев обронил: «Так разговаривать нельзя. Это наезд!» Сам же Бокий радостно сообщил коллегам: «Останкино» мы уже поделили — и я в доле!» Вероятно, «компаньоны» убеждали наивного Бокия в том, что если тот вложит кредит (в начале марта он взял в банке кредит на общую сумму 1 821 142 доллара США. — Ф. Р.) в отобранное у Листьева рекламное время, то его фирма вскоре озолотится. И вдруг случилось событие, которое Бокий предвидеть не мог: на другой день после переговоров машина главы «БСГ» была расстреляна шестью выстрелами из «ТТ», а после в салон брошена граната. Бокий скончался на месте…»

Прошло чуть меньше года, и от рук киллеров погиб и другой участник переговоров на Кропоткинской — Владислав Листьев. Этому преступлению предшествовали следующие события.

В конце года президент как бы случайно обронил фразу о своем решении слить две государственные телекомпании («Останкино» и «Россию»). Эта новость большинством телевизионщиков была воспринята как дикость, поднялась волна возмущения в СМИ. Но затем выяснилось, что эта фраза президента оказалась ловко пущенной «дезой», чтобы под ее шумок провести совсем иное решение: 29 ноября 1994 года Указом Президента России на базе Российской государственной телерадиокомпании (РГТРК) «Останкино» было создано акционерное общество «Общественное российское телевидение» (ОРТ). Инициаторами создания нового телеканала стали председатель «Останкина» А. Яковлев, генеральный директор АО «ЛогоВАЗ» Б. Березовский, а также ряд ведущих руководителей независимых производящих телекомпаний (В. Листьев, А. Малкин, И. Лесневская). Уставный капитал АО «ОРТ» был определен в размере 10 миллиардов рублей. Как объясняли в своих тогдашних интервью некоторые из создателей ОРТ, все их помыслы в тот момент были направлены на одно: создать на месте государственного «Останкина» честное, порядочное, интересное, отвечающее запросам людей телевидение. Правда, у многих тогда возникал естественный вопрос: почему при создании ТАКОГО телевидения работа не велась открыто, с привлечением той же Государственной Думы? Этот вопрос так и остался без ответа.

Согласно Уставу ОРТ 51 % акций в нем принадлежал государству. От имени оного там выступали само «Останкино», Госкомимущество, ИТАР-ТАСС и Технический телевизионный центр. У каждой из этих структур есть свой пакет акций, который в сумме и дает 51 %, и свой интерес, который при случае не всегда может совпадать с государственным. Кроме того, каждый из акционеров-государственников в любой момент мог объединить с кем-то свой пакет, и тогда место государства заняла бы новая группа — она и стала бы хозяином «Останкина». Что касается оставшихся 49 % акций ОРТ, то они распределились среди следующих компаний: АО «ЛогоВАЗ» и «Микродин», банки «Менатеп», «Национальный кредит», «Империал», «Альфа-банк», Столичный банк сбережений, концерн «Газпром». Стоит отметить, что никакого конкурса среди акционеров ОРТ не проводилось. Было неизвестно, как президент выбирал претендентов, чем руководствовался, почему узкий круг акционеров как со стороны государства, так и со стороны коммерческих структур определялся при неизвестном объеме средств и без гарантий их вложения. Однако и ежу было понятно, что все это делалось не просто так, что за акционерами стояли определенные политические силы, которые таким образом получали колоссальные возможности для пропаганды своих идей и кандидатов.

Многие в те дни отмечали, что наименование ОРТ — эвфемизм. Общественным назвали то, что ни по форме, ни по сути таковым не является. В мировой практике общественное телевидение действительно финансируется за счет общества, а недостаток средств покрывается рекламой. И ни копейки — от государства, от коммерческих структур. Имея обязательства перед абонентами, общественное телевидение перед ними же несет и полную ответственность. У нас же общественное телевидение создал узкий круг акционеров, неизвестно в какой мере представляющих интересы зрителей.

Между тем исполнительным директором ОРТ был выбран Владислав Листьев (решение от 24 января 1995 г.). Он весьма энергично взялся за дело. Преобразования, которые Листьев собирался осуществить на канале, впечатляли. К примеру, он заявил:

«Очень многие боятся реконструкции «Останкина». У этих людей есть связи, насиженные места, люди расписываются в ведомостях, которые в «Останкине» не значатся. Они спокойно себя чувствуют, они у корыта. Они не думают о том, какие передачи завтра появятся на экране. Отныне вместо премий, которые платили в прошлом, будет нормальная зарплата. Мы знаем, кто брал взятки, и с этими людьми расстанемся…»

Согласимся, смелое заявление, если учитывать, что на протяжении долгого времени подобное в «Останкине» никто не произносил. Однако Листьев на этом не остановился. Он объявил еще о целом ряде преобразований, что самым прямым образом задевали интересы весьма могущественных людей как в «Останкине», так и за его пределами. Например, он стал требовать переподчинения себе «ИТА-Новости», которые традиционно подчинялись в политическом плане органам госбезопасности.

Далее он замахнулся на мощную компанию «Реклама-Холдинг» (была создана в середине 1992 г.), которая контролировала практически всю рекламу на ТВ. Вместо нее на первом канале должно было оперировать новое крупное объединение рекламных агентств НИРА (Независимый информационно-рекламный альянс), которому явно благоволило руководство АО ОРТ и куда вошло рекламное агентство «ИнтерВИД», но не вошел ряд ведущих участников «Рекламы-Холдинга», в том числе компания «Premier-SV». Таким образом, финансовые интересы целого ряда структур, задействованных в рекламном бизнесе, оказались нарушены. Но и этого Листьеву казалось мало. 17 февраля он подписал документ, согласно которому с 1 апреля 1995 года на первом канале ТВ приостанавливалось всякое размещение рекламы, что ставило под вопрос оборот рынка телевизионной рекламы в размере 35 миллионов долларов.

Знающие люди, которые внимательно следили за бурной деятельностью Листьева на новом посту, предупреждали его о грозящей ему смертельной опасности. Поначалу он отмахивался от этих предупреждений, видимо, уверенный, что на такого известного человека, как он, вряд ли у кого-то поднимется рука. Однако затем он и сам почувствовал, что тучи над его головой собираются серьезные, однако было уже поздно. Вечером 1 марта пули киллеров настигли его в собственном подъезде.

Кто выступил в роли заказчика в этом нашумевшем убийстве, до сих пор так и неизвестно (имеется в виду широкой общественности, так как следователи, ведущие это дело, утверждают, что имя этого человека ими давно установлено). Однако кое-какие выводы из огромного массива информации, опубликованной в открытой печати, сделать уже можно. Послушаем версию, обнародованную в «Московском комсомольце» Э. Николаевой (номер от 13 февраля 1997 г.):

«Трагедия Листьева началась, когда слабые в финансовом отношении компании «ВИД» и «ИнтерВИД», начав контролировать на основном канале значительный процент прайм-тайма, то есть наиболее «смотрибельного времени», стали опасны политически. Телекомпания «ВИД» определяла и регулировала противостояние Верховного Совета и президента. Огромная политическая рекламная кампания Руцкого, Хасбулатова проходила по «Красному квадрату». Не важно, кого они критиковали в этой передаче, а кого хвалили. Важно то, что они показали свою влиятельность. В тот момент, когда это их количественное влияние на телевидении (а они имели на останкинском канале 80 % наиболее важного времени) перешло в качественное, получилось, что это уже не Андрей Разбаш и не Влад Листьев, а чуть ли не главная группа на ТВ. Эта группа начала демонстрировать свое влияние. Она демонстрировала свою силу и до назначения Листьева, и после… Листьев стал мешать группе, которая пыталась подчинить себе политическую и экономическую ситуацию в стране. Как вы помните, сначала планировалось создать «президентское телевидение» — это та же группа депутатов, только на телевидении. Она должна была снова привести Бориса Николаевича во власть.

Трудно сказать, знал ли Листьев, для чего его зовут на ОРТ, в то самое «президентское телевидение», или не знал, какая ему отводится роль, и думал, что, как профессионалу, ему дадут возможность делать свободное телевидение. Ведь Листьев, Любимов, Разбаш — это фанатики телевидения. Им все равно, что им придется делать, — для них важно владение самим инструментом. Они, конечно же, не хотели, чтобы какие-то сумасшедшие задушили свободу слова совсем, и думали, что если на постах «душителей» окажутся они, то смогут сдержать этот процесс. Они не совсем рыночники, они пытались решить этот вопрос чисто административным путем. Влад и «ВИД» получили «административную валюту» — право что-то решать, кого-то снимать. Но эта «валюта» плохо конвертируется в доллары, но легко конвертируется в убийство. Но зачем столь кровавый конец — возникает резонный вопрос. Ведь Листьева можно было просто снять с должности исполнительного директора или назначить туда другого талантливого человека из другой структуры — не из «ВИДа». Ответ прост — нельзя. Это общественное телевидение. Все приняли правила игры — рыночные. Назначение Влада — это рыночный ход. А назначить какого-то неизвестного человека на должность директора этого телевидения значило убить это телевидение с самого начала. Или, во всяком случае, еще больше усложнить и так непростую ситуацию. Листьев был обречен на эту должность…

Влад просчитался, когда, получив административные рычаги, решил, что получил все. Когда «там» поняли, что к Листьеву надо подходить с просьбой что-то поставить в сетку вещания, что надо просить, чтобы он помог избрать президента или нужных людей в парламент, то все — в этот момент его судьба была решена…»

Другую версию устранения Листьева озвучил его бывший коллега по «Взгляду» Владимир Мукусев. [...]

«Что же владело умами тех, кто убрал Влада? Листьев сосредоточил в своих руках не просто владение телевизионной империей под названием «ВИД», но и огромные материальные средства «ВИДа». Если бы Влада взяли (а его уже «вели», у меня есть такие сведения), то вместе с Листьевым были бы арестованы не только его личные счета, но и счета всей компании, всех дочерних организаций. А стало быть, «ВИД» перестал бы существовать. Тем, кто убил Влада, было важно оставить «ВИД» как данность, убрав оттуда только Листьева и только на нем сосредоточив внимание следствия и общества. В этом случае арестовывались только личные счета Влада…»