Мне хотелось бы сказать сразу и безоговорочно: я относилась к горячим сторонникам акционирования ГТРК «Останкина», и мой приход в январе 1996 года на 1-й канал не был случайным. Покидала же я телекомпанию ОРТ с твердым убеждением: 1-й канал был акционирован отнюдь не с целью развития телевизионного бизнеса. На базе первого канала было создано крупнейшее и невиданное дотоле по ресурсам PR-агентство. Основными способами привлечения и удержания клиентов являются информационный шантаж и рэкет.
Все остальное — примитивная и грубая маскировка, показательная линия конвейера, оставленная для глупых ревизоров: вот, мы делаем телевидение (автомобиль, веники etc). Переходя к доказательствам, хочу сделать ремарку: по этическим причинам я буду опираться на 1995 год (когда я еще не работала на ОРТ) и на 1998 год (когда я уже не работала на ОРТ).
Введение в мифологию
Право слово, мне неловко изрекать истины, известные моему сыну-школьнику из курса экономической географии. Но мифы-речевки, которые 5 лет хором скандирует ОРТ вместо ответов на вопросы о финансах компании, столь прелестно идиотичны, что я вынуждена принять на себя роль экономического гуру.
Миф № 1: Государство в этом (предыдущем, последующем etc) году ничего не выделило ОРТ. Его (ОРТ) даже не внесли в бюджет!
Миф № 2: Акционеры (кроме «Логоваза») не хотят содержать ОРТ.
Простые ответы
Для чего акционируют предприятия? Для того чтобы освободить от непосильных расходов бюджет. Для того чтобы дать предприятию шанс эффективно развиваться за рамками системы архаичных ограничений, которыми государство обставляет финансовое прозябание своих «содержанцев». Словом, для того, чтобы иждивенец слез с шеи и научился зарабатывать деньги — себе и (в идеале) тем, кто дал ему стартовые возможности.
Без чего невозможно развитие? Без четкого представления, кому твой продукт нужен. Без ясного понимания целей, средств и сроков. Без предварительного планирования расходов, обоснования ожидаемых доходов, определения источников покрытия дефицита. ТВ-минимум: концепция вещания, экономическая модель, проект бюджета на год и бизнес-план на 3—5 лет.
Экскурс в историю
С февраля 1994 года, когда был взят курс на акционирование 1-го канала, до 1 марта 1995 года, когда была зарегистрирована телекомпания ОРТ, прошел год. По собственному (теперь уже) опыту знаю: для создания ТВ-минимума с черновой сеткой требуются два-три месяца и команда максимум из пяти приличных голов. Проблема «финансовой составляющей» решается гораздо медленнее. Вдохновленный идеей канала «Политика», никто из моих бизнес-партнеров не забыл о необходимости тщательного анализа проекта.
О готовности телекомпании ОРТ к выходу в эфир говорят следующие факты. В начале февраля 1995 года один из участников инициативной группы, Инкомбанк, объявил о своем выходе из состава потенциальных учредителей. Основание: в течение года банк ждал, но так и не дождался ни бизнес-плана, ни концепции вещания.
Загадочность новой экономической политики усугублялась тем, что Владислав Листьев оценивал максимальный объем рекламного рынка на 1995 год в 170 млн долларов, а потребность 1-го канала при самых скромных ценах на программный продукт никак не может опуститься ниже 300. За счет чего планировалось покрывать разницу? Если и существовал точный ответ на этот вопрос (во что я верю, учитывая деловую хватку первого Гендиректора), то его унес с собой тот человек, который первым, до приезда милиции, побывал в кабинете г-на Листьева в ночь трагедии.
Можно предположить, что разрыв должны были закрыть бюджетные деньги, уже заложенные в закон о бюджете на вещание 1-го канала. Разумеется, во вновь образованной компании никто не собирался от них отказываться. Однако отцы-основатели, в частности г-н Березовский, уверяли: бюджетные деньги будут расходоваться исключительно на новости ИТА. Кроме того, даже с запланированными в бюджете РФ 148,2 млрд рублей «прозрачный» потенциальный доход компании не дотягивал до потребности.
Дальше — еще интереснее. 20 февраля делается заявление: с момента своего выхода в эфир ОРТ приостановит на неопределенное время прокат рекламных роликов. То есть лишит себя неопределенной части дохода из весьма скромных рекламных 170 млн долларов. Комментарии: рекламный беспредел, «мы не спешим» и, наконец, о деньгах. Г-н Березовский Б. А.: «Все убытки, которые понесет канал в связи с прекращением рекламы, будут покрыты из активов финансовых структур в составе акционеров новой телекомпании».
Итак, все стало на место. Новые меценаты-альтруисты, вполне отдавая себе отчет, что «канал не может считаться выгодным предприятием, поскольку отдача будет заметна только через несколько лет» (там же. — С. С.), не задумываясь над количеством лет и нулей в сметах (нет бизнес-плана!), готовы вкладывать деньги не корысти ради, а токмо в заботах о государственном кармане и прогрессе отечественного ТВ.
Но вот — внимание! — отрывок из иных уже речей (орфография и пунктуация подлинника): «Начать свою деятельность ОРТ в отсутствии рекламы в течение первых четырех месяцев своей работы естественно не могло без единовременной поддержки со стороны Правительства и Минфина. Этим и было обусловлено выделение предусмотренных Законом о бюджете всех 148,2 млрд руб. в первом полугодии. Учитывая сложности с бюджетным финансированием, средства были выделены через кредит Банка Менатеп. Естественно за предоставление кредита были взысканы проценты (если кто не понял, банк «Менатеп» — это один из альтруистов-учредителей, собиравшийся «покрыть» убытки и заработавший на процедуре «покрытия», как следует из дальнейшего текста, 500 млн. рублей. — С. С.)... Заявление о дополнительном бюджетном финансировании в 27 млрд руб. по крайней мере нелогично, т. к. все 148,7 млрд руб. это лишь 15% средств от необходимой для деятельности ОРТ в 1995 г. суммы. Десять млн долларов США было выделено Минфином Общественному российскому телевидению из средств, предусмотренных для Первого канала телевидения на 1995 г. Эти средства были запланированы в плане неторговых платежей и совершенно справедливо выделены ОРТ, т.к. все функции по вещанию на Первом канале с апреля 1995 г. перешли к ОРТ».
Замечу — кроме долгов. Объявив себя правопреемником «Останкина» во всем, что касалось бюджетных поступлений и активов, ОРТ не приняло на себя долги предшественницы. С ними разбиралось государство.
Процитированный мною документ — доклад-ответ по Акту Счетной палаты РФ. В 1995 году «PR-агентство № 1» еще не чувствовало себя настолько уверенно, чтобы не пустить на порог аудиторов представительной ветви власти. И горько об этом жалело впоследствии. Как ни плутали «счетчики» в дебрях телевизионной специфики, все-таки очень близко подошли к раскрытию военной тайны: никакого телебизнеса на 1-м канале нет. В телевизионных редутах сидят пиарщики-самозванцы.
Диспозиция
Существует внятный и четкий критерий, определяющий специализацию компании. Это тот вид деятельности, который приносит основной доход.
Далее я буду оперировать цифрами, признанными ОРТ в упомянутом ответе-докладе. Для удобства расчетов лишь переведу их в одну валюту.
130 миллионов долларов ОРТ безвозмездно получило от государства. Около 300 тысяч из них (500 млн рублей по тогдашнему курсу), как мы помним, пошли в карман учредителю — банку «Менатеп».
8 миллионов долларов — безвозмездный вклад «Логоваза». 2 из них — затраты на разовые проекты: «Русский проект» и новогоднее шоу.
Чуть больше 50 миллионов канал заработал на рекламе.
Таким образом, прозрачные доходы ОРТ в 1995 году составили примерно 188 миллионов долларов.
Официально признаваемые за тот же период долги ОРТ — около 50 млн долларов. Следует заметить, что до конца 1995 года ОРТ пользовалось правом бесплатной аренды помещений (уставная доля ТТЦ) и бесплатной подпиской на информацию ИТАР—ТАСС (уставная доля ИТАР—ТАСС).
62 миллиона долларов ОРТ получило в кредит от своих учредителей — АКБ ОБ и СБС. Заемные средства никак нельзя отнести к доходным статьям: их нужно не только возвращать, но и обслуживать.
Таким образом, картина вырисовывается странная. За 10 месяцев существования и 9 месяцев вещания ОРТ официально «прожило»: 188 млн долларов «доходных», 50 млн «долговых» и 62 млн «заемных». Всего — 300 млн долларов. А руководство канала в ответе-докладе утверждает — 550 миллионов. Откуда взялись еще 250, на что были потрачены — неизвестно.
Из «наглядных» 300 миллионов собственно телевизионным способом (рекламой и спонсорством) заработано не больше 17%. В виртуальных же 550 млн доля «телезаработка» еще смешнее — 9%.
Напомню: ОРТ унаследовало имущество, технику, загрансобственность на сумму 5 миллиардов 100 миллионов рублей. Всем этим добром ОРТ пользуется по сей день. Ни один здравомыслящий человек не будет рассматривать компанию с такими активами как неимущего новичка.
Потому-то менеджмент ОРТ в 1995 году нельзя относить к менеджменту стартового периода, а следует считать почти сложившейся моделью.
И модель эта явно не вписывается в рамки телевизионного бизнеса. Скорее она ориентирована на выкачивание денег из государства — посредством прямых вливаний и принудительного обслуживания и погашения им, государством, долгов компании.
Военная тайна (начало)
Однако возникает небанальный вопрос: с помощью каких аргументов ОРТ намеревалось убеждать государство в необходимости собственного финансирования? Ведь 1995 год должен был стать последним «бюджетным» годом 1-го канала. Если, конечно, помнить о целях акционирования.
В Акте Счетной палаты есть прелюбопытнейший момент. В сентябре-октябре 1995 года телекомпания ОРТ перечисляет 350 тысяч долларов на счета некой фирмы «ОРТ Интернасьональ» без указания оснований платежа. В учредительских документах фирмы в качестве учредителя фигурирует г-н Патаркацишвили А. Ш., официально — второе, а неофициально — первое лицо ОРТ. Представители Счетной палаты делают вывод: имел место безосновательный перевод денег от материнской компании дочерней. А поскольку единственные незаемные деньги, которыми на тот период располагало ОРТ, — это деньги бюджетные, ставится вопрос о нанесении ущерба государству.
Не успели аудиторы покинуть ОРТ, как 14.11.1995 на свет появилось генеральное соглашение № 1197. Постфактум «ОРТ Интернасьональ» поручалась покупка фильмов на международном рынке для показа по ОРТ. Безосновательный платеж превратился в кредит, ошибочно выданный 1-м каналом фирме «ОРТ Интернасьональ». В объяснениях выплывает пикантная деталь: «ОРТ Интернасьональ», одним из учредителей которой является должностное лицо ОРТ, юридически никакого отношения к ОРТ не имеет. Учитывая наиболее вероятное происхождение денег, к г-ну Патаркацишвили неминуемо должны были возникнуть вопросы нескромного характера. О злоупотреблении полномочиями (ст. 201 (прим. 3) УК РФ), например. Или о незаконном получении кредита (ст. 176, п. 2 УК РФ). А телекомпания ОРТ должна была как минимум получить со свежеиспеченного агента процент за пользование кредитом.
Однако никаких процентов ОРТ не досталось, а г-н Патаркацишвили спал если и неспокойно, то по другому поводу.
Говорят, по удивительному стечению обстоятельств именно в сентябре-октябре 1995 года на счетах независимой фирмы «ОРТ Интернасьональ» скопилась сумма, на пару нулей отличная от несчастных 350 тысяч долларов. По еще более удивительному стечению обстоятельств платежи шли через счета компаний, так или иначе связанных с именами господ Березовского и Патаркацишвили. Ну а самое удивительное, что золотой дождь над «ОРТ Интернасьональ» совпал во времени с резкой сменой информационной политики ОРТ по чеченскому вопросу. Говорят, на эту тему г-н Патаркацишвили имел чрезвычайно неприятный разговор, но отнюдь не в той структуре, которая расследует злоупотребления полномочиями.
Мне крайне неловко пересказывать то, что говорят. Однако эти разговоры отчасти снимают с г-на Патаркацишвили подозрение в подкормке учрежденной им фирмы бюджетными деньгами. Вполне возможно, 350 тысяч были частью чьего-то гонорара, проведенного через ОРТ — как одну из негласно аффилированных г-ном Березовским компаний.
Вряд ли сейчас это можно выяснить доподлинно. Ибо, доведя кипение общественных страстей до необходимого градуса, ОРТ еще раз сменило информационную политику, на носу внезапно оказались выборы — и Акт Счетной палаты тихо похоронили. А в двух огромных публикациях по мотивам этого Акта акценты расставлены на чем угодно, но только не на жалких 350 тысячах долларов, по неизвестной причине на пару месяцев подаренных ОРТ совершенно посторонней компании.
Теория и практика
«Вы мыслите в русле канала», — сказали мне, предлагая работу на ОРТ. Я пришла, нагрузившись кучей сценарных заявок и обширной запиской «О реформе информационного вещания ОРТ». Спустя месяц вопрос о том, что нужно каналу, стал мучить меня не на шутку. Два заместителя генерального продюсера со стажем дали мне доходчивые ответы: а) «за год так и не понял»; б) «да ничего ему не нужно».
Если рассматривать 1-й канал по статусу — как телевизионное предприятие — действительно невозможно понять: почему как раз те знания, законы и правила, которые составляют суть телевизионного бизнеса, совершенно не применяются в управлении ОРТ. Более того, по большей части неведомы топ-менеджерам канала.
Не хочу быть голословной. Что есть суть телевизионного бизнеса? Установить такой баланс между «смотрибельностью» своих программ и ценой на рекламное время (спонсорский пакет), который бы показался рекламодателям (спонсорам) более выгодным, чем у конкурентов.
«Смотрибельность» определяется тремя факторами: 1) количеством людей, которые в принципе могут принимать твой канал (охват аудитории); 2) количеством людей, которые в данный момент имеют возможность оказаться у телевизора (аудитория данного часа); 3) количеством людей, которые предпочли твой канал другим.
Процентные соотношения этих факторов, именуемые «рейтинг» и «доля», и служат основной приманкой для рекламодателя. Доля демонстрирует твой успех по стране в целом, рейтинг — в борьбе с конкурентами.
Первый частотный канал, унаследованный ОРТ, — чемпион по охвату аудитории. Но это весьма условное преимущество: львиная доля территориального чемпионства приходится на регионы, которые в глазах рекламодателя не имеют никакой ценности. Расходуя на порядок большие суммы на обслуживание сети, чем «малоохватное» НТВ, ОРТ не имеет возможности, с одной стороны, поднять рекламные расценки сообразно тратам, а с другой стороны, опуститься до цен конкурентов.
Следовательно, для ОРТ жизненно необходимы детальное знание состава аудиторий каждого часа и скрупулезный анализ «пересечения аудиторий»: имеет ли смысл на конкретном участке времени бороться за «общего» зрителя — или «неохваченный» конкурентами зритель может оказаться интересен рекламодателю (спонсору).
Это — теория. А вот факты. За пять лет существования ОРТ ни разу не проводилось суточное медиаметрическое исследование по «аудиториям часа». То есть сетка первого канала строится не на основе фактических знаний, а на основе предположений менеджера. Как следствие — не попадающая в свою аудиторию реклама.
Разницу между долей и рейтингом, а значит, критерии выбора между конкурентным и свободным зрителем, я объясняла генпродюсеру (ныне гендиректору) ОРТ весной 1997 (!) года. К сожалению, точный смысл базового понятия «прайм-тайм» (отрезок времени, в который большинство телезрителей имеет возможность оказаться у телевизора) г-н Эрнст не выяснил и по сей день полагает, что можно «расширить прайм-тайм, передвинув сериал на 17 ч.».
Беда даже не в отсутствии специальных знаний. Мыслить категориями канала — дар отдельный и вполне абстрактный, не сводимый к разовым проектам. Ничто не свидетельствует о наличии этого дара у г-на Эрнста. Однако, если бы от генпродюсера требовался реальный менеджмент, он, скорее всего, быстро перестал бы «лихо контрпрограммировать» за счет отсутствующей аудитории. Не боги горшки обжигают. Но в том-то и история, что менеджмента никто не ждет. Единственный вид продюсерской деятельности, который я наблюдала на ОРТ, — «просить у Бадри» (Патаркацишвили. — С. С.).
Я полагаю, что отцы-основатели ОРТ ангажировали г-на Эрнста по двум причинам: как «видовца — наследника Листьева» (дабы снять с себя подозрения в причастности к убийству); как самого неспособного к менеджменту из «видовской» команды (дабы не «рулил» без спросу).
И он об этом осведомлен. Иначе совершенно невозможно объяснить невероятные ситуации, участником которых мне случалось стать. Проект на грани срыва — руководство отказывает в финансировании. Продюсер находит спонсора. Генеральный продюсер без объяснения причин от спонсора отказывается, предпочитая нарушить все договоренности, чем сделать проект «не на те» деньги.
Спонсорство для ОРТ — вопрос выживания. Почти неподъемный канал нельзя вытянуть за счет одной рекламы. Но подрывать рекламный рынок, тупо вербуя спонсоров среди рекламодателей, тоже нельзя. Во всем мире понятия легко дифференцируют по деньгам: месячный спонсорский пакет сопоставим с печатной рекламой. И его может позволить себе компания, не располагающая рекламным ТВ-бюджетом. Разумеется, требуется предельно точное адресное предложение: аудитория передачи — потенциальный клиент компании.
До 1997 года на ОРТ вообще не было никакой централизованной спонсорской политики. «Спонсорские» отдавались на откуп производителям в обмен на снижение закупочной цены на программу. Что наносило каналу огромный урон: размер «спонсорских» проверить было невозможно. Деньги проплывали мимо.
В 1997 году ОРТ создает дочернюю компанию «Антарес плюс». Цель декларируется благая: направить все спонсорские потоки в русло канала. Однако первые же шаги вновь образованной «дочки» вызывают, мягко говоря, недоумение. Производителям было приказано, невзирая на уже подписанные ими договоры, «отдать» своих спонсоров. Спонсорам же предложили пересмотреть договоренности, увеличив цену спонсорских пакетов на произвольно определяемую сумму комиссионных. В результате спонсорский пакет почти сравнялся с рекламным бюджетом, средний предприниматель покинул канал. Именно по этой причине прекратило свое существование «Колесо истории», отбивавшееся за счет некрупного книжного издательства. Именно поэтому зачахли возрожденные было «Встречи в концертной студии «Останкино». Самое необъяснимое: производителем этих программ была другая «дочка» ОРТ — «Телефабрика».
Столь же необъяснимыми, с точки зрения телевизионного бизнеса, были действия других псевдорыночных структур, созданных ОРТ в 1997 году: «ОРТ-видео», «ОРТ-рекордз», «ОРТ-концерт». Декларируемые цели снова вполне благие и очевидные: снизить расходы на покупку фильмов и производство музыкальных программ, попытаться заработать на выпуске видео-, аудиопродукции и прокатной деятельности. Результаты:
а) Телеверсии немногочисленных концертов, организованные под эгидой «ОРТ-концерта», делались производителем, которого ОРТ ангажировало для подобных работ и раньше. А денег расходовалось больше. На сумму комиссионных, определяемых «дочкой»-посредником.
б) «ОРТ-рекордз» объявило о прекращении своей деятельности по неясным причинам с необъявленным результатом. Взамен была образована новая звукозаписывающая компания «Риал-рекордз», не имеющая отношения к ОРТ, зато имеющая отношение к генпродюсеру (ныне гендиректору) ОРТ Константину Эрнсту.
в) Продукция «ОРТ-видео» обходилась каналу дороже, чем видеопродукция, выпущенная ранее группой «Союз» по заказу ОРТ. При этом в фирменной упаковке зачастую оказывались неразмагниченные б/у кассеты с положенным сверху фильмом. ОРТ от данной продукции пыталось откреститься масштабными противопиратскими акциями. Акции бледнеют в лучах профессионализма руководителя «ОРТ-видео» Джозефа Кея (ювелир, мелкий бензиновый делец, образование среднее). По странному совпадению гражданин США г-н Кей — двоюродный брат г-на Патаркацишвили. Тоже крупного знатока телевидения.
Объяснить грандиозный провал всех абсолютно верных — по декларированным целям — начинаний ОРТ апофигеем кадровой политики было бы слишком просто и слишком глупо. Не менеджеры завалили проекты — заведомо «провальных» менеджеров сознательно рекрутировали в проект.
Потому что каналу не нужны люди, способные заработать на телевидении. Деньги на ОРТ делаются по-другому.
В самом начале 1997 года, готовясь отбивать атаки прессы по нержавеющему поводу «взаимное чувство Думы и ОРТ», я попросила в финансовой дирекции распечатку с фактическим исполнением бюджета компании за 1996 год. И с изумлением обнаружила в графе «источники финансирования» пункт «бюджет РФ» с аккуратной цифрой 17% напротив. В течение всего 1996 года мы гордо декларировали, что «нас не внесли в бюджет».
Военная тайна (продолжение)
25 декабря 1998 года случилось историческое событие. «Главный» акционер канала г-н Березовский Б. А. сделал поразительное по степени откровенности заявление:
«Наш канал всегда работал с убытками. Долгое время его финансировал только частный капитал. Частный капитал брал на себя ответственность, понимая все значение ОРТ, пока была возможность кредитовать его за счет других, прибыльных направлений бизнеса. Теперь косвенных источников финансирования не существует. А попытки взять кредит банки встречают вопросом: „Почему бы вам как государственной компании не взять кредит у государства?“»
Далее г-н Березовский с детской прямотой делится своими представлениями о путях дальнейшего развития ОРТ. Их два: либо государство платит долги ОРТ, либо государство продает часть своего пакета — и на эти деньги живет канал.
Таким образом, г-н Березовский недвусмысленно изложил общественности основные положения менеджмента ОРТ, как он был задуман «главным акционером»:
1) На ОРТ никогда не рассматривалась возможность получения прибыли от собственно телевизионной деятельности.
2) «Отдача», на которую рассчитывали акционеры, заключалась в расширении «других, прибыльных направлений бизнеса» («Сибнефти», например).
3) Единственный способ заработать, известный на ОРТ, — взять кредит.
4) Единственный способ расчета по кредитам и долгам, принятый на ОРТ, — заставить раскошелиться государство.
5) Главная цель «менеджмента» — скупить поэтапно госпакет, проживая в процессе покупки деньги, которые должны идти на развитие канала.
Все предельно прозрачно. Остается невыясненным только один вопрос: с какой целью на ОРТ затевались в 1997—1998 годах «показательные выступления» с созданием «рыночных» механизмов?
Да, разумеется, мотив «мы сделали все, что могли» присутствовал. Однако у меня есть еще одна догадка, которая, вполне возможно, прояснит суть глубинных противоречий, которые могли быть у первого гендиректора канала Владислава Листьева с «главными акционерами».
Для этого придется обратить взор на недавно в бозе почившую еще одну «дочку» ОРТ — «ОРТ-рекламу».
Все известные мне «рекламные» версии убийства Листьева строились на том, что рекламные возможности ОРТ получили «не те»: должен был, к примеру, «Интервид», а в результате появился «Премьер СВ».
И никто не задавался вопросом: а для чего, в таком случае, потребовался маскарад с переодеванием «Премьер СВ» в «ОРТ-рекламу»? Ни для кого не было секретом, что «ОРТ-реклама» — это номер телефона и барышня при нем. Все остальное, включая директора «ОРТ-рекламы» г-на Лисовского, благополучно находилось по адресу «Премьер СВ». О чем телефонная барышня честно и докладывала.
Продажа всего рекламного пространства посреднику — распространенная практика. «Видео Интернешнл» не рядилось «НТВ-РТР-рекламой».
Я могла бы предположить, что маскарад потребовался для взаимной оптимизации налогов. Есть как минимум две схемы снижения налогового бремени, построенные на особенностях взаимоотношений материнской и дочерней компаний. Однако растущий от года к году (50 млн долларов в 1995 г. — 80—90 млн долларов в 1998 г.) долг ОРТ вряд ли свидетельствует о выгодах «оптимизации» для канала. А значит, речь идет об увеличении доходов частной компании «Премьер СВ», действовавшей под вывеской «ОРТ-рекламы», и сокрытии этих доходов от государства. Того самого государства, которое частично содержит ОРТ из бюджета, платит его долги и не получает ни цента дивидендов.
Если бы я могла задать единственный вопрос человеку, который успел побывать в кабинете г-на Листьева до приезда милиции, я бы спросила его, какую модель рекламной политики избрал для ОРТ первый гендиректор. В одном из последних интервью г-н Листьев говорил о трех вариантах:
1) Продажа рекламного времени ОРТ целиком одному рекламному агентству на конкурсной основе.
2) Продажа рекламного времени ОРТ группе рекламных агентств, которые специально под этот проект образуют холдинг. Одно из требований г-на Листьева: в рекламную группу не должны входить компании, состоящие в самой крупной по тем временам структуре «Реклама-Холдинг». И «Интервид», и «Премьер СВ» состояли.
3) Создание собственной рекламной службы на 1-м канале. Потери от продажи всего рекламного времени на сторону г-н Листьев оценивал в 20%.
Вывод напрашивается. «ОРТ-рекламу» — не фиктивную, а нормально работающую структуру канала — придумал Владислав Листьев. Дело не столько в разборках между «Интервидом» и «Премьер СВ», сколько в коренных противоречиях между гендиректором и учредителями-акционерами.
Я полагаю, что Владислав Листьев иначе представлял себе структуру ОРТ. Я убеждена, что концепция Листьева представляла собой концепцию развития телевизионного бизнеса. А значит, строилась на принципах, отличных от тех, которые продекларировал г-н Березовский. «Телефабрика ОРТ», «ОРТ-реклама», «ОРТ-рекордз», «ОРТ-концерт», «ОРТ-видео» и спонсорская служба наверняка были заложены в листьевскую концепцию. «Соратники — продолжатели дела Листьева» вынуждены были демонстрировать «преемственность» хотя бы на уровне профанации.
Логичный результат профанации — крах. Логичное следствие краха — закрепление в общественном сознании мифа № 3: «Телевидение абсолютно убыточно».
Снова — в который раз — мы упираемся в то, с чего начали: деньги на ОРТ делаются иначе.
Механизм
Осталось проследить — как.
По итогам 1995 года, дважды развернувшись на сто восемьдесят по чеченской тематике, продемонстрировав мощь PR-ресурса, ОРТ получает:
- почти 30 миллионов государственных денег помимо предусмотренных законом о бюджете и еще — говорят — около 40 миллионов, приплывших совершенно посторонней фирме, учрежденной г-ном Патаркацишвили;
- «полное прощение» по Акту Счетной палаты;
- заказ на проведение президентской кампании;
- допуск к большой политике.
Отдельные акционеры получают также допуск к «другим, прибыльным видам бизнеса».
По итогам 1996 года, вовремя «сдав» прежних покровителей и примазавшись к новой команде, ОРТ получает:
- не поддающееся полному исчислению количество «внебюджетных» денег (по некоторым оценкам, около полумиллиарда долларов);
- финансирование по непонятным основаниям из бюджета РФ — около 60 миллионов долларов;
- самостоятельное проведение PR-акций государственного масштаба (операции «Лебедь», «Инкомбанк») — с отдельной, очевидно, оплатой;
- обещания допустить к дележу наиболее лакомых кусков госсобственности.
Некоторые акционеры ОРТ получают также пропуск в семью президента.
Именно в 1996 году ОРТ добивается статуса «PR-агентства №1», уникальной по ресурсам компании, в которой лучше добром обслуживаться, чем заиметь ее во врагах.
В 1997 году «PR-агентство № 1» ждет первый провал: всей мощи «уникального ресурса» не хватает, чтобы загнать нужного клиента в ряды принудительно обслуживаемых «добросовестных плательщиков». Не получив желаемого (пакета «Связьинвеста»), PR-гигант использует ситуацию для устрашения других потенциальных клиентов. Во всей красе разворачивается главное «убойное орудие»: г-н Доренко даже не считает необходимым делать вид, что производит нечто аналитическое. Его «шоу» — откровенный PR-продукт, занимающий в сетке канала лучшее время.
Я очень хотела проанализировать деятельность ОРТ за 1998 год на основании данных, предоставленных самим ОРТ в соответствии с Законом об АО и ст. 97 ГК РФ. И тщетно искала финансовый отчет в СМИ. Мне, например, крайне любопытно узнать, когда и каким образом образовался долг в 80 миллионов долларов, о котором в декабре 1998 года говорил г-н Шабдурасулов. Вряд ли он связан исключительно с кризисом 17 августа — уже в конце июня задолженность приближалась к 45 миллионам.
Еще мне любопытно, почему для погашения долга в 80 миллионов долларов избирается на редкость несообразный путь — открытие кредитной линии в 120 миллионов под залог акций государства. Кредитную линию никак нельзя использовать для покрытия долгов. Фильмы на эти деньги, кстати, тоже покупать нельзя. А менеджеры ОРТ в своих интервью напрямую связывают приобретение «нового качественного кино» с господдержкой. Интересно, не выступала ли агентом в этой сделке чужая для ОРТ фирма «ОРТ Интернасьональ»?
Однако, как я понимаю, 1998 год нынче прощен, забыт и закрыт и для меня, и для Счетной палаты. Господь с ними, с законом об АО и ГК РФ. И даже со статьей 287 УК РФ («Отказ в представлении информации Федеральному Собранию РФ или Счетной палате РФ»), расположенной, между прочим, в главе «Преступления против государственной власти...». Все ведь понимают: невозможно исследовать деятельность ОРТ, не влезая в дела «PR-агентства №1». Потому что телеканала никакого нет. Агентство же все долги отработало в конце 1999 года, создав и раскрутив из ничего блок с романтическим названием «Медведь».
С «PR-агентством №1» ссориться нельзя. Особенно — государственным мужам. Особенно — перед выборами. А после выборов за все заплатит государство. То есть налогоплательщики. Когда мы с коллегами просчитывали финансовую часть канала «Политика» и изыскивали ответ на почти неразрешимый вопрос, как бы отдать государству все причитающееся и при этом выйти в эфир, меня изводила мысль: мои еще не заработанные деньги уже записаны в «приход» г-на Березовского. Вместе с деньгами моих родителей-пенсионеров.
Я мучительно хочу понять: ради чего г-н Березовский со товарищи лезут ко мне в карман. Все его бизнес-начинания развиваются по одной и той же схеме: прилепиться к полугосударственной структуре, отжать все деньги в личные закрома, а дальше — хоть трава не расти. Ни в одно дело он деньги не вкладывает. Зачем он их собирает? Ради ощущения собственной принадлежности к немногим? Ради того, чтобы летать самолетом «Аэрофлота» в одиночестве, отдыхать на королевской вилле в Антибе и ездить на бронированном «шестисотом» с двадцатью мигалками? VIP-жизнь как цель жизни? Тупо. Скучно.
Может быть, маленький лысенький человечек одержим манией мирового владычества над душами и судьбами? Так ведь нет прямой связи между количеством денег и количеством власти. А репутацию г-на Березовского не под силу спасти даже г-ну Доренко.
И вот какая крамольная мысль вызрела в моей голове: умственные способности «злого гения, строителя надежных систем» пасуют перед вполне тривиальной страстью. Страстью к стяжательству.
Мудрые государственники и жесткие прагматики, принимая «в помощь» информресурс, сами надувают суетливого человечка до масштабов «знаковой фигуры» и сами попадают от него в зависимость. Междусобойчик снова оказывается важнее реальных государственных интересов. Круг «еще нельзя трогать — уже нельзя трогать» замыкается. Страсти маленького стяжателя обслуживает вся страна.
А 51% акций телеканала ОРТ по-прежнему принадлежит государству.
